Представляете, с каким чувством мы ждали встречи с городом, о котором Шопен некогда сказал: «Париж — это все, что ты захочешь».
Мы захотели увидеть Париж с самого высокого холма — Монмартра. До середины XIX века он был известен своими виноградниками и мельницами. Ныне на Монмартре осталась только одна, но зато самая знаменитая — Красная мельница, а попросту говоря — «Мулен Руж», известное на весь мир кабаре с традиционным канканом. (Может быть, благодаря великому Тулуз-Лотреку, оставившему следы своей кисти на его стенах.)
Небольшие ресторанчики, кафе, кабаре, ночные клубы и сегодня вереницей тянутся по всему бульвару Клиши. Здесь же и площадь Пигаль, вокруг которой сосредоточена ночная жизнь города. Все это Нижний Монмартр. На вершине холма облик Монмартра XIX века сохранился почти без изменений — узкие кривые улочки, невысокие старые дома и, конечно же, площадь дю Тертр, на которой, как и век назад, безвестные художники пишут свои натюрморты, пейзажи, портреты прохожих.
Беззаботные туристы разглядывают картины, дома и ресторанчики, тесно сгрудившиеся вокруг площади. А вот и самый знаменитый из них — «Мамаша Катрин». Сколько знаменитостей побывало здесь! Ведь работает он с 1793 года! А с вершины холма вашему взору открывается впечатляющая панорама. За скоплением зданий и крыш с открытыми окнами мансард вдали виднеются высокие башни современных зданий, купола готических сооружений и, конечно же, шпиль собора Парижской Богоматери.
Из Парижа богемного и романтического спускаемся в Париж исторический.
Нотр-Дам де Пари — гордость Франции. Именно отсюда, с небольшого острова Сите, который во времена Цезаря назывался Лютецией и был столицей кельтского племени паризиев, начинался город, ставший впоследствии, в 360 году, Парижем. И здесь же с 1163 года, в течение более чем полутора веков, строился главный собор города. Это величайшее произведение готики поражает тремя грандиозными порталами и двумя башнями высотой 69 метров, а внутри, несмотря на некоторую мрачноватость интерьера, — изумительной красоты витражами и богатейшей коллекцией сокровищ. Под сводами собора вспоминаешь героев Гюго. Кажется, их тени присутствуют здесь, и вот-вот из-за колонны появится Квазимодо.
Проезжая квартал за кварталом по левому берегу Сены, мы не уставали восхищаться увиденным: и знаменитой Сорбонной, основанной еще в XIII веке; и величественным Пантеоном; и очаровательным ансамблем Люксембургского сада с прекрасными скульптурами XIX века и дворцом, построенным по приказу Екатерины Медичи, желавшей, чтобы он напоминал о родной Италии; и очень симпатичным районом Сен-Жермен де Пре, где в небольшом кафе рядом с церковью любили посидеть Сартр, Камю и другие известные писатели; и изумительным архитектурным ансамблем дворца Инвалидов, построенным еще Людовиком XIV для ветеранов армии:
— Господа, поторопитесь, пожалуйста! — Это наш гид-переводчик, стоя у автобуса, звал туристов, долго фотографировавшихся у дворца Инвалидов. — Нас ждет самая элегантная дама Парижа.
Самая элегантная дама весит: семь тысяч тонн, правда, при росте в 320 метров. И даже в свои сто с лишним лет она действительно стройна и элегантна. Уже давно став символом Парижа, сразу после постройки она показалась многим уродливой и выглядящей абсолютно чуждой городу-красавцу. И тогда на свет появилось известное письмо «четырехсот», подписанное в знак протеста интеллигенцией Парижа. Правда, один из самых ярых и непримиримых недоброжелателей Ги де Мопассан вскоре стал часто наведываться в ресторан на втором ярусе башни (сейчас он называется «Жюль Верн»). Когда его спрашивали, почему он приходит сюда, писатель отвечал: «Это единственное место, откуда я не могу ее видеть».
Зато с самой башни, созданной инженерным гением Эйфеля и возведенной на Марсовом поле к Всемирной выставке 1889 года, видно абсолютно все!
Опьяненные высотой туристы, до этого строго державшиеся каждый своей группы, рассыпались по балконам смотровой площадки. Под нами — ни много, ни мало — была живая карта Парижа. Отсюда широкие авеню и улицы казались узенькими ручейками, бегущими во все стороны. А парковые ансамбли, бульвары, купола храмов даже на приличном расстоянии были видны так, что даже те, кто впервые оказался в Париже, могли определить: Пантеон это или дворец Инвалидов, церковь Сорбонны или Сен-Жермен де Пре.
«Вооружившись» биноклем или видеокамерой, можно было, не спускаясь с башни, совершить уникальное путешествие по всему Парижу.
Вечер застал нас на Елисейских полях.
Мы предвкушали незабываемую прогулку, но наши планы нарушил проливной дождь. Пришлось спасаться в дорогих престижных магазинах, благо на Елисейских полях их очень много. Пятнадцатилетняя Катя Пыльцова, красивая девочка с длинными каштановыми волосами, во время экскурсии внимательно слушавшая гида, сама стала «работать» переводчицей, помогая то маме с бабушкой, то отцу с дедом общаться с продавцами; и все сокрушалась, что из-за дождя не смогла просто прогуляться и все посмотреть — ведь завтра предстояла поездка в Версаль, который тоже хочется увидеть.
В самом деле, если для круиза три дня в Париже — это огромная роскошь (тем более что «стояли» мы не в Гавре, а на берегу Сены, в древнем Руане, всего лишь в часе езды от столицы), то для знакомства с Парижем — это просто короткий миг. Поэтому в оставшиеся два дня, запланированные на экскурсии в Версаль и в Дефанс, автобусы уезжали без тех, кто предпочел остаться в Париже и прогуляться по его улицам, бульварам, заглянуть в один из ресторанчиков, — словом, подышать его воздухом и поближе узнать.
Двенадцать улиц, словно лучи солнца, расходятся в разные стороны от Триумфальной арки, и от площади Этуаль можно пойти по любой из них. Но как еще раз, теперь уже в хорошую погоду, не прогуляться по Елисейским полям? Все увиденное снимаю на видеокамеру: красивые здания с кованными железными балкончиками, изысканно оформленные витрины дорогих магазинов, знаменитое кабаре «Лидо», уютные уличные ресторанчики. Некоторые из них выставили столики между рядами высоких платанов, которые с обеих сторон двухкилометрового проспекта тянутся до самой площади Согласия.
На площади я встретил сразу нескольких человек из своих. Вначале Сергея Безбородного, не по годам серьезного молодого врача, который внимательно рассматривал обелиск из Луксора. Во Францию он был вывезен Наполеоном во время египетской экспедиции.
Не успел расстаться с Сергеем, как в объектив камеры попали идущие навстречу Ольга и Юрий Ивановы, накрутившие шесть круизов с «Примэкспрессом», и их старые друзья Людмила и Владимир, такие же любители морских путешествий. Поздоровались. — Что, предпочли Париж Версалю? — спрашиваю.
— С утра мы пошли в музей д'Орсе, посмотрели импрессионистов. Там отличная коллекция. Ой, а потом совершенно случайно мы увидели потрясающую вещь. — Ольга даже заулыбалась. — Правда, ребята? У дворца Инвалидов мы увидели, как гвардейцы в парадной форме принимали настоящего восточного принца. Очень красивый ритуал. Юра с Володей даже сняли его на камеру.
— Что-то я вас вчера вечером на ужине не видел:
— Потому, что мы ужинали не на корабле, а в «Лидо». — Юрий, улыбнувшись, показал рукой в сторону Елисейских полей.
— Самое интересное произошло до начала основной программы, — рассказывает Ольга, — до появления красивых девочек из кордебалета. Ты можешь себе представить: на сцену вышли восьмидесятилетние бабулька с дедулей. Она — в старинном платье. В своем танце они выделывали такие па, что публика была в восторге. А потом, после двенадцати, мы поехали на пляс де Пигаль. И нам опять повезло. Представляешь, масса людей на роликах, в масках, каких-то карнавальных костюмах — молодые, старые, с детьми, в сопровождении полицейских с какими-то воплями, криками, под музыку носились по площади, по улицам. Они даже на этих роликах влетали в кафе, брали бутерброды и пиво. Все это было очень красиво и весело, тем более при свете огней и рекламы.
— А когда на корабль вернетесь?
— Мы договорились с дирекцией, что вернемся завтра, к отходу корабля в Лондон.
Через четверть часа, пройдя через сад Тюильри с изящными скульптурами и фонтаном, я оказался у арки, за которой начинался Лувр.
Здесь встретил Павла Куявского с женой, которые направлялись в музей. В прошлом игрок сборной по ручному мячу, он много поездил по Европе и мог сам легко ориентироваться в любом городе.
— Загляни в ресторанчик — вон тот, через дорогу, — посоветовал Павел. — Мы только что оттуда. Съели знаменитый французский луковый суп, но ты хотя бы просто загляни, посмотри на меню.
У входа в этот ресторанчик, находящийся по соседству с Лувром, на стойке, похожей на пюпитр, лежали аккуратно отпечатанные, красиво оформленные меню на английском, французском и немецком языках. А рядом был приколот плотный лист белой бумаги, на котором по-русски от руки было написано: «Менью»: и далее: «борщ: пирог с салом: пельмени» и почему-то «суп с луками». Это слегка меня позабавило, но не вдохновило на посещение, поскольку меня ждали Пале-Рояль, Гранд-опера:
Кстати, по дороге к опере, на одноименной авеню Опера, в нескольких магазинах, особенно в парфюмерных, продавщицы, хоть и не чисто, говорили по-русски. Видимо, в Париже уже хорошо осведомлены о покупательной способности наших соотечественников.
* * *
Многое, естественно, осталось за рамками этой статьи. И грандиозная Гранд-Опера, и Пале-Рояль, и знаменитая Вандомская площадь, с шикарными отелями и ювелирными магазинами, и площадь Бастилии, и Дефанс с Монпарнасом, и знаменитые парижские бульвары, и многое другое. Всего не уместишь.
И если Генрих IV говорил: «Париж стоит мессы», он тем более стоит того, чтобы его увидеть.
…Жаль было расставаться с Францией, но туристов «Примэкспресса» ждала Великобритания. Во время морского перехода они, естественно, не скучали — в музыкальном салоне состоялась встреча с писателем-сатириком Феликсом Дадаевым. Очень веселый, улыбчивый и острый на язык, за восемь лет путешествий на кораблях «Примэкспресса» он не просто объездил всю Европу, но еще и радовал гостей круизов своими веселыми шутками, острыми эпиграммами и удивительно смешными розыгрышами. И на этот раз было много смеха в зале, и все путешественники с хорошим настроением ждали встречи с Лондоном, рассказ о котором — в следующем номере.
Туры в какие страны наиболее востре...
Комментировать